Понятие Дуат и египетская космология
Термин «Дуат» (др.-егип. ḏwꜣt) обозначает сложное и многослойное представление о потустороннем пространстве в религиозной традиции Древнего Египта. Понятие включает не только обитель мёртвых, но и область космических превращений, через которую ежедневно проходит божество солнца Ра, а также место, где находятся суд, хранители и силы, контролирующие возвращение и обновление жизни. Дуат функционировал как пространство времени и места одновременно: оно имело топографию (пути, озёра, врата, пещеры), хронологию (ночное путешествие Солнца и этапы перехода) и нормативный аспект (заклинания и ритуалы, обеспечивавшие безопасность и успех умершего).[1]
Космологически Дуат связан с двумя основными осями: с одной стороны, с космогонией создания, где бог-творец воплощает порядок (маат) из хаоса; с другой - с циклом возрождения, где каждый вечер Солнце опускается в Дуат, проходит через серию трансформаций и каждое утро возрождается. В этом контексте Дуат выступал и как источник угроз (демоны, чудовища, тёмные силы), и как резервуар обновления, где смерть - не абсолютный конец, а этап трансформации. Понятие Дуата также соотносится с иерархией богов: здесь действуют Осирис как повелитель мёртвых и судья, Анубис как покровитель бальзамирования и проводник душ, Тот как мудрец, фиксирующий суд и ритуальные тексты, и множество локальных божеств-стражей и духовых существ.[2]
Исторически слово «Дуат» появляется в текстах различных эпох с вариативностью смыслов. В ранних случаях (Пирамидные тексты) акцент делается на потустороннем предназначении царя и его преображении; позднее, в Кофиновых текстах и Книге мёртвых, термин охватывает описания опасных препятствий и набор инструкций, необходимых для успешного прохождения. На уровне образности Дуат тесно связан с водной метафорикой: подземные реки, озёра и плавание лодок - повторяющийся мотив, отражающий представление о том, что перемещение в загробном мире осуществляется по водной поверхности или в лодке бога Солнца.[3]
Космологическое представление о Дуате взаимодействовало с социально-религиозными институтами: царская власть рассматривалась как гарантия космического порядка, а ритуалы, совершаемые храмовыми и погребальными элитами, имели целью не только обеспечить индивидуальное благополучие умершего, но и подтвердить шире действующую маат, препятствуя распаду мира. Важную роль в восприятии Дуата играли образы сохранения имени и тела умершего: обычай бальзамирования и установка надписей должны были дать умершему средства для идентификации и движения в потустороннем пространстве, в то время как тексты предоставляли лексический и сакральный набор слов, имен и аргументов для устного или мысленного взаимодействия с обитателями Дуата.
Историческое развитие представлений о Дуате и источники
Описание Дуата и связанных с ним ритуалов развивалось в течение тысячелетий и зафиксировано в широком корпусе письменных и материальных источников. Самые ранние богословские и мифологические представления о потустороннем мире можно найти в Пирамидных текстах (ок. XXV-XXIV вв. до н.э.), где Дуат предстает в контексте вознесения царя и его соединения с богами. Пирамидные тексты содержат формулы, позволяющие царю преодолеть препятствия на пути в загробный мир, а также описания контактов с Осирисом и богами природы.[4]
В Среднем и Новом царстве (ок. XXI-XI вв. до н.э. и далее) появляются дополнительные корпуса: Кофиновые тексты (Среднее царство) и тексты, объединённые в совокупность «Книги мёртвых» (Новый царство и далее). Новые циклы, такие как Амдуат (книга ночного путешествия Ра, появившаяся в Новом царстве, ок. XIV-XIII вв. до н.э.), «Книга врат», «Книга пещер» и «Книга обитателей» («Книга пещер/пещерная книга»), детализируют топографию Дуата и последовательность испытаний для бога и умершего. Эти тексты часто сопровождались иллюстрациями на стенах гробниц и саркофагах, образуя иллюстрированные путеводители.[5]
Особое место занимают папирусы с текстом «Книги мёртвых» - наиболее известен папирус Ани (ок. XIII в. до н.э.), содержащий собрание заклинаний, молитв и указаний, ставших стандартом для погребальной практики. В эллинистический и римский периоды эти традиции сохранялись и модифицировались наряду с влиянием греко-римской культуры; примером длительности традиции может служить использование погребальных текстов вплоть до периода правления Клеопатры VII (I век до н.э.) и более поздних культовых практик в храмовой среде Александрии и Фив.[6]
Материальная база исследований включает эпиграфические памятники (надписи в гробницах, саркофагах и пирамидах), папирусы (Книга мёртвых, магические папирусы), фрагменты фаянсовых амулетов, реликварии и архитектурные комплексы (гробницы, мастабы, гробницы Долины Царей). Археологические находки позволяют не только реконструировать текстовое содержание, но и проследить эволюцию ритуальной практики, видоизменение иконографии, а также социальную роль культа мёртвых: от элитарного царского идеала к всё более массовому распространению поисков загробного блага, отражённому в доступности копий Книги мёртвых и распространении формул на папирусах и амулетах.[7]
Таблица. Основные тексты, затрагивающие представления о Дуате:
| Название | Приблизительная дата | Язык/письмо | Краткое содержание |
|---|---|---|---|
| Пирамидные тексты | XXV-XXIV вв. до н.э. | Древнеегипетский, иероглифы | Формулы для вознесения царя, ранние упоминания об обрядах и потусторонних опасностях |
| Кофиновые тексты | XX-XV вв. до н.э. | Среднеегипетский/письмо иератическое | Расширенное собрание заклинаний и распоряжений для загробной жизни, доступных не только царю |
| Книга мёртвых (папирусы) | XVI-XI вв. до н.э. и позже | Среднеегипетский/иероглифы и иератика | Сборник заклинаний, молитв, указаний для прохождения Дуата; иллюстрированные версии |
| Амдуат | XIV-XIII вв. до н.э. | Среднеегипетский | Ночное путешествие Ра через 12 часов; детальная карта ночного Дуата |
Топография Дуата, обитатели и символика
В представлениях древних египтян Дуат имеет богатую и часто вариативную топографию: он представлен как множество зон, часов, врат, островов, пещер, каналов и земель, через которые должен пройти божество или душа умершего. Вводной схемой для понимания служит деление ночного пути Солнца на часы (как в Амдуате), где каждый час - самостоятельный участок с собственными силами, опасностями и возможностями. Эти «часы» часто описываются посредством иконографических сцен на внутренних стенах сокровищниц и гробниц Нового царства. Каждый участок включает специфические эпитеты, сторожевые фигуры и списки имён, знание которых могло уберечь умершего от нападения или соединить его с силой божественного покровительства.[8]
Ключевые категории обитателей Дуата: - Боги и полубоги: Осирис, анх-образы (воскресшие божества), Ра в ночном облике, Анубис как проводник и бальзамировщик, Тот как писец и посредник в суде.
- Стражи и чудовища: амфисфеновые, змеевидные и звероподобные сущности, поглощающие душу или угрожающие лодке Солнца. Среди них - существа, обозначаемые как «пожирающие» и «непозволяющие пройти».
- Духи и покойники: индивидуальные души (включая ка и ба), которые могут помогать или вредить, в зависимости от их статуса и проведения ритуала.
- Символические фигуры: существа, представляющие природные силы и хаос - водные чёрты, мутные зрительные образы, стражи врат, запирающие или открывающие путь.
Топография часто использует водную метафору: Duat воспринимался как мир «ниже» земли, где в некоторых участках находятся подземные реки, «озёра огня» и гипостазы небесных объектов. Лодка Ра - центральный образ, на которой божество пересекает ночное пространство, сталкивается с темными силами и побеждает их. Аналогично, умерший должен «плыть» (в переносном или буквальном представлении) по этому маршруту, имея при себе нужные формулы и имена, чтобы избежать ловушек. Зачастую тексты на саркофагах и амулеты содержат имена «секретных проходов» или «ключей», знание которых гарантирует проход через вратам и стражам.
Символически Дуат выступает как антитеза дневного света и проявленного мира, но одновременно - как условие его возрождения. Поэтому многие образы Дуата имеют двойственную природу: угрозы соседствуют с возможностями обновления. Так, сцена взвешивания сердца в суде Осириса сочетает в себе опасность (поражение перед Аммит) и шанс на вступление в «жизнь как бог» при соблюдении норм маат. Это структурное единство опасности и спасения отражалось в архитектуре гробниц и храмов: погребальные помещения нередко оформлялись как символические входы в Дуат, а храмовые церемонии призваны были симулировать ночное путешествие божества и тем самым обеспечить космический баланс.
Ритуалы, тексты и регламенты - путь умершего через Дуат
Практическая сторона веры в Дуат проявлялась в совокупности ритуалов и текстов, направленных на обеспечение успешного прохождения потусторонней дороги. Центральными практиками были бальзамирование, оснащение могил соответствующими формулами, изготовление амулетов и проведение погребальных обрядов. Бальзамирование сохраняло тело как «дом» для ка, а заклинания и надписи на стенах гробницы и на папирусах содержали инструкции, заклинания и имена, важные для ориентирования и защиты в Дуате.[9]
Книги и тексты, использовавшиеся в ритуальном контексте, выполняли разные функции: некоторые представляли собой «путеводители» (Книга мёртвых, Амдуат), другие - «защитные формулы» (заклинания от демонов) или «судебные тексты» (формулы для представления перед Осирисом). Схема «Взвешивания сердца» - один из наиболее детализированных регламентов: она предполагает, что сердце покойного взвешивается против пера богини Маат на весах Тота или Анубиса; в случае несоответствия - сердце сжигается или съедается существом Аммит, лишая индивида посмертного существования. Важной составляющей являются «Отрицательные признания» (или «40 исповеданий» Книги мёртвых), где покойный поочередно отрицает совершение ряда преступлений перед судом, тем самым подтверждая свою чистоту и пригодность для жизни далее.[10]
Ритуалы сопровождались материальными объектами: статуэтками богов, амулетами (глаз Гора, скарабеев, символы Анубиса), изображениями лодки Ра и сценами из Амдуата. Наличие конкретных имен и слов играло решающую роль: многие формулы содержали «имя врага», «имя прохода» или «секретное имя бога», произнесение или написание которых было инструментом контроля над действительностью. Отсюда происходит особая ценность текстов - они служили одновременно и технологией, и праксеологией: знание сакральной речи переставало быть абстрактным и становилось средством выживания в потустороннем пространстве.
Кроме того, существовали особые ритуалы для королевской и храмовой элиты: погребальные комплексы фараонов и центральные культовые церемонии (например, «открытие рта») имели целью дать умершему способность воспринимать, говорить и действовать в Дуате. Такие ритуалы часто документированы в текстах и изображениях на стенах храмов и гробниц, что позволяет исследователям восстановить как практическую последовательность действий, так и символическую логику обряда.[11]
«Тот, кто произнес заклинание, вошёл в присутствие бога; имя его стало одним из имен богов, и он прошёл врата ночи» - фрагмент, отражающий функционал ритуального текста как ключа к трансформации существа.
Суд Осириса, понятия вознаграждения и наказания, социальное измерение культа
Суд Осириса - центральная законодательная проекция процесса в Дуате. Он представляет собой сцену, где душа умершего предстает перед божественным коллегиумом (часто в составе Осириса, Исида, Нефтид, Анубиса и Тота) и предстоит испытание, включающее взвешивание сердца и устные «отрицательные признания». Результат суда определял дальнейший статус покойного: «жизнь в Дуате» и присоединение к божественному сообществу или уничтожение/аннигиляция сердца и, соответственно, лишение индивидуальной посмертной судьбы. Идея наказания здесь не всегда представлялась в морально-реабилитационном ключе; это скорее было космическое и правовое действие по восстановлению маат, где нарушение приводило к упразднению личности как индекса порядка.[12]
Социальное измерение культа мёртвых включает аспекты экономические и политические: погребальная индустрия (мастерские бальзамировщиков, изготовителей саркофагов и папирусов) поддерживала экономику храмов и семей. Расходы на погребения, богатство погребального инвентаря и наличие профессионального папируса-книги мёртвых служили индикатором статуса и возможности обеспечения «успешного перехода». Поэтому по мере исторического развития представлений и практик мы видим демократизацию многих аспектов: формулы, ранее доступные только царю, становятся доступны знати, а затем и состоятельным частным лицам.[13]
Интересно, что представления о Дуате и обрядовой практике влияли и на политический символизм: фараоны демонстрировали свою способность обеспечивать порядок и ритуальную эффективность, что усиливало престиж династии. Храмовые ритуалы, направленные на симуляцию ночного путешествия бога, воспринимались как повторение космогонических действий и тем самым подтверждали легитимность царской власти. Таким образом, Дуат выступал не только как религиозное убежище для умерших, но и как поле для конструирования и подтверждения общественного порядка.
Примечания
[1] Сравнительный анализ понятий Дуат и аналогичных загробных концепций в Египте см.: Jan Assmann, "Death and Salvation in Ancient Egypt", Cornell University Press, 2005. В данной работе освещается функциональная двойственность Дуата как источника угроз и возрождения.
[2] О роли Осириса, Анубиса и Тота в структуре загробного суда см.: Jan Assmann, "The Search for God in Ancient Egypt", Cornell University Press, 2001; Erik Hornung, "Conceptions of God in Egypt", Cornell University Press, 1982.
[3] Водная метафора и лодка Ра подробно рассматриваются в: Richard H. Wilkinson, "The Complete Gods and Goddesses of Ancient Egypt", Thames & Hudson, 2003.
[4] Пирамидные тексты: перевод и комментарии - James P. Allen, "The Ancient Egyptian Pyramid Texts", Society of Biblical Literature, 2005.
[5] Амдуат и связанные с ним изображения и тексты проиллюстрированы в работах: Erik Hornung, "The Ancient Egyptian Books of the Afterlife", Cornell University Press, 1999.
[6] О продолжении традиций в эллинистический период и влиянии на погребальную практику см.: Erik Hornung, "Akhenaten and the Religion of Light", Cornell University Press, 1996; исследования по погребальной культуре Птолемеев и римского Египта см. в трудах специалистов по маммификации и папирологии.
[7] О папирусе Ани и других знаменитых папирусах Книги мёртвых: Raymond O. Faulkner, "The Ancient Egyptian Book of the Dead", University of Texas Press, 1985.
[8] О структуре часов и делениях ночного пути Ра см.: John H. Taylor, "Journey of Re: The Amduat - the Book of the Hidden Chamber", Kegan Paul International, 2001.
[9] Материальные доказательства похоронной практики и бальзамирования: Salima Ikram, "Death and Burial in Ancient Egypt", Longman, 2003.
[10] О тексте «Отрицательных признаний» и их функции в суде Осириса см.: Raymond O. Faulkner, примечания к папирусу Ани.
[11] О ритуале «открытия рта» и его практических аспектах: John H. Taylor, "Death and the Afterlife in Ancient Egypt", University of Chicago Press, 2001.
[12] Социально-политические аспекты культа мёртвых и функция маат: Jan Assmann, "Ma'at: The Concept of Justice in Ancient Egypt", исследовательские статьи и примечания.
[13] Об экономике погребальной практики и «демократизации» загробных текстов см.: Thomas Schneider (ed.), "Ancient Egyptian Chronology", Brill, и обзорные статьи по археологии гробниц частных лиц.